Прошлое центральной улицы.

        Привычная для глаза западная часть современной улицы имени Ленина.

        Но все ли знают, как она выглядела прежде, чем была примечательна?

        До 1920 года ее называли Церковной, потому что с правой стороны, там, где теперь Дом Советов, к ней примыкала просторная площадь с Александро-Невским собором.

        Город был небольшой, и эта прямая широкая центральная улица, застроенная в основном одноэтажными деревянными домами, просматривалась из конца в конец. Стояло на ней и несколько двухэтажных строений, таких, например, как дом И. И. Второва, расположенное в том же квартале Мариинское женское училище (бывший дом В. Н. Попова), дом Г. В. Хальфина (на углу современной улицы Мира).

Бывший особняк В. Н. Попова. В 1900 году в нем было открыто Мариинское женское училище, готовившее сельских учительниц. После революции. его занимали казахская школа, педагогический техникум, облрадиокомитет. Сейчас на этом месте «Универсам» (рядом с кинотеатром «Ок- тябрь» по улице Ленина). Фото К. Шахова. 1915 г.

В западном конце улицы, по левой стороне, находилось обнесенное капитальной оградой русское православное кладбище, возникшее вместе с основанием города в 1830 году. Занимаемую кладбищем территорию обрамляли улицы: с юга — Церковная (теперь имени Ленина), с востока — Крепостная или Казначейская (проспект Победы), с севера — Степная (Революционная), с запада — Мещанская (Делегатская). Здесь покоились и первые строители Акмолинска — офицеры, казаки, солдаты, мастеровые, — и горожане, жившие в последующие годы. Кроме деревянных, металлических кованых и литых крестов много было обелисков, чугунных и мраморныхплит с надписями. Густо росли деревья и кустарники, за которыми добросовестно ухаживал сторож.

        В связи с тем, что Акмолинск разрастался, городская управа в 1915 году закрыла это кладбище, отведя для захоронений новый участок — километрах в двух севернее. Старое кладбище содержалось в безупречном порядке.

        После гражданской войны, с одобрения городских властей, кладбищенскую сторожку и ограду разобрали, кирпич увезли, насаждения вырубили, принялись за ломку памятников, сдали в утильсырье чугунные плиты и металлические кресты, а освободившуюся площадь застроили. Словом, произошло то, что в те годы творилось во многих населенных пунктах страны: осквернялись могилы, оскорблялись чувства верующих и неверующих, растаптывалась память о предках, то есть получила негласное поощрение бессовестность, духовная слепота, черствость. Кстати, не менее печальна судьба и кладбища, открытого в 1915 году. Его тоже уничтожили — на наших глазах. Правда, доски и кирпичные столбы ограды разобрали гораздо раньше, а довели разрушение до конца уже в семидесятые годы. Проектировщикам «не хватило земли». Вместо того, чтобы восстановить ограждение, придать кладбищу надлежащий культурный вид, сделать неприкосновенным памятником, они пренебрегли чувствами живущих людей, не придумали ничего другого, как запланировать на могилах строительство жилья и шоссейной дороги.

        С западной частью улицы имени Ленина связано начало электрификации города. Посреди квартала, между домом Второва и Мариинским женским училищем, когда-то был каменный магазинчик. При Советской власти, выбросив из магазинчика прилавок и витрины, установили в нем двигатель внутреннего сгорания и динамомашину. Это была первая в Акмолинске государственная электростанция. Работала она в одну смену. По вечерам около настежь распахнутых дверей обычно толпились любопытные ребятишки, наблюдая за действиями механика, за тем, как вертелось колесо дизеля, шипел и пощелкивал широкий ремень трансмиссии, гудела динамомашина, как мерно и гулко «фукала» железная труба, через которую выбрасывался наружу отработанный двигателем газ.

        О техническом потенциале станции можно судить по следующим данным. В 1928 году ее мощность составляла 18 киловатт, а общая протяженность передающих линий 8 километров, причем электроэнергию употребляли исключительно для освещения государственных учреждений.

Бывший дом И. И. Второва, в котором долгие годы находилась хирургическая больница. Здание снесено. Место его занимает левое крыло многоэтажного жилого корпуса и «Универсама». Фото И. Нарышкова. 1950 г.

        Оснащенность станции постепенно улучшалась, но Акмолинск по-прежнему испытывал острую нехватку электроэнергии. Нет надобности объяснять, почему 7 января 1932 года горсовет принял такое вот регламентирующее постановление:
«Для освещения помещений, занимаемых учреждениями, предприятиями и организациями, устанавливается предельная норма пользования электролампочкой мощностью не свыше 60 ватт, а для частных квартир не свыше 30 ватт; воспрещается пользоваться электроэнергией для отопления, варки пищи, кипячения воды и зарядки аккумуляторов, самовольно увеличивать число точек горения свыше норм, разрешенных электростанцией».

        Только в 1940 году при монтаже более производительных генераторов акмолинская городская электростанция получила кирпичное здание бывшей механической мельницы Шестакова (если смотреть со стороны улицы имени Ленина, 90, то эта сохранившаяся до наших дней одноэтажная постройка из красного кирпича находится позади магазина «Мелодия», а если смотреть с противоположной стороны, то есть с улицы Орджоникидзе, 41, — то во дворе конторы «Горэлектросеть»).

        Освободившееся помещение первой акмолинской государственной электростанции вскоре реконструировали, рядом, на пробуренной скважине, оборудовали водокачку для снабжения горожан питьевой водой, поскольку водопровода в Акмолинске не было. Старожили помнят: еще в 50-х годах око- ло этой водокачки, в самом центре города, можно было видеть стоящих в очереди водовозов с лошадьми, телегами и деревянными бочками. Слева от водокачки все также стоял дом И. И. Второва, в котором размещалась хирургическая больница, справа — бывший дом Попова или бывшее Мариинское женское училище, занимаемое облрадиокомитетом. Все эти строения снесены, на их месте возведен девятиэтажный жилой дом с «Универсамом».

        Между прочим, говоря о бывшем доме купца В. Н. Попова, старожилы непременно вспоминали одно жуткое происшествие, когда-то потрясшее весь город.

Водокачка на улице Ленина около реконструированного помещений первой акмолинской городской государственной электростанции. Теперь на этом месте возведен многоэтажный Жилой дом с «Универсамом». Фото И. Нарышкова. 1953 г.

        Несмотря на свою крайнюю скупость, Попов в 1891 году пожертвовал на строительство Александро-Невского собора 100 тысяч штук кирпича, за что был удостоен чести называться почетным гражданином Акмолинска. Состарившись и отойдя от непосредственных торговых дел, занялся ростовщичеством, умело пользовался случаем — обирал погорельцев, попавших в беду мещан и торговцев, спившихся мастеровых, станичных казаков, аульных баев и старшин. Как-то один из клиентов взял у него под большие проценты крупную сумму. Долг принес к назначенному сроку. Ростовщик пересчитал ассигнации, пригласил посетителя попить чайку, заверив, что вексель он порвет завтра, а сейчас, после бани, сильно разморился, идти за ним в дальнюю комнату, открывать сейф не хочется. Человек поверил на слово, ушел. А через некоторое время Попов предъявил вексель к взысканию. Пришлось бедняге платить второй раз — не под суд же ид- ти. Таким способом Попов разорил не одного. И вдруг —возмездие. Любил Попов по субботам париться в бане, специально построенной во дворе собственного дома. Попарится, выйдет в предбанник, попьет холодного квасу, полежит, отдохнет — и снова на полок. Домашним же дал строгий наказ: пока он в бане, чтобы никто не смел его беспокоить. Однажды поздним вечером Попов долго не возвращался из бани. Семья заволновалась, но, зная крутой нрав самодура, никто не осмеливался наведаться к нему. И все же пошли. Открыли дверь — и в ужасе остолбенели: в бане на полке лежало Кровавое тело Попова, а целиком снятая с него кожа висела на тонкой жердочке, на которой обычно вешали белье и полотенца. Кто-то сумел незаметно проникнуть в баню и жестоко отомстить изуверу, как бы напомнив согражданам, что покойный так же поступал со своими несчастными жертвами. Кто это сделал, полиция узнать не смогла. А по городу долго ходили всевозможные слухи и вымыслы — один дру- гого страшнее.

        Впоследствии городская управа купила дом Попова для открытого в 1900 году Мариинского женского училища, готовившего сельских учительниц.